Контуженный Урман. Как живёт посёлок через два года после взрыва

23 мая 2013.

26 мая 2011 года заполыхал склад боеприпасов в посёлке Урман Иглинского района Башкирии. Жизнь его обитателей разделилась на «до» и «после» взрыва.

Тот самый день…

- День как день был, и вдруг – стрельба, дым, пламя! И никаких сигналов тревоги, как во время учений, мы-то люди привыкшие, воинская часть близко, - вспоминает Лизавета Борисенко, 83-летняя жительница Урмана. - Соседка закричала: «Бежим!» Я как была в галошах и рваном трико, так и понеслась. Все рванули в лес, а я почему-то в другую сторону, растерялась. Вдруг рядом сарай рушится. Снаряд попал. Я – в канаву у дороги, думаю, залягу, пережду. Тут подъезжает на машине сосед Лёнька с женой. Забрали меня и в Иглино махнули…

Бабушка показывает на свою покосившуюся избушку. Говорит, ей бы комнату новую, а то дали 15 600 рублей, и всё.

Помощь и «помощь»

Рассказывает Юрий Долгов, учитель физкультуры, местный депутат:

 - После взрывов власти отчитались: мол, «Башавтотранс» из посёлка вывез жителей. У меня бумажка есть – на солярку свыше 2 млн выделили. Пустые автобусы гоняли! На самом деле тут через 30 минут уже никого не было – кто драпом, кто на мотоблоке. Наш трудовик Владимир Владимирович 20 человек на тракторе вывез. Я на мотоцикле, жена в люльке… Когда вернулись, тут всё, что за 30 лет нажили, под ноль исчезло: баня, гараж, сарай сгорели, дом без окон и дверей. За свои деньги наняли оценочную комиссию, адвоката. Компенсировали нам по 5 000 рублей. Через год ещё 12 600. А убытков на миллион! Иски к Минобороны лежат в суде. Безрезультатно.

В поисках справедливости

Урманцы делятся наболевшим: «Мне должны 20 000  тысяч!», «Нам дали по 5 000 и всё!», «Даже умершим квартиры дали»… Отыскать тех, кому дали положенное, оказалось непросто. Один нашёлся в местном сельсовете – глава.

- Фёдорович, а что, я компенсацию неправильно получил? В 500 метрах мой дом от военной части, - оправдывается глава поселения Рафаэль Калкаманов. Его собеседник пенсионер Николай Попроцкий приходит в администрацию каждый день, как на работу. Требует восстановить справедливость. Подал в суд и на чиновников Иглинского района, и на правительства Башкирии и России.

- Из 2 700 урманцев лишь четвёртая часть получила все выплаты, - нападает пенсионер. – А сельсовет – 100%! Сколько мы пытались пробиться к президенту республики. Ведь он брал вопрос на контроль. Глава района Рафик Мусин отчитался: долгов нет. Старушки, проработавшие в воинской части по 40 лет, из очереди на жильё убраны. А молодухи, которые и месяца не проработали, вселяются в освободившиеся от военных квартиры. После взрыва мы трижды писали заявления, но почему-то у одних регистрировали, а у других «неверно заполнены»…

- Это называется неорганизованность, - признаётся глава. – Мы не провидцы. После взрыва все силы бросили на эвакуацию, а не на оценку имущества. Через три дня нам прислали двух экспертов МЧС. Заявлениями они занимались, работали по методичке, вслепую. Постоянно переделывали акты, с шефами из Москвы созванивались. Народ не проинструктировали. Оказывается, телевизор, чашки, ложки считались крупной утратой. А люди писали глобальное: ремонт крыши, окон. А потом уже начали отказывать тем, кто вообще не зарегистрировался и кто заявления не вовремя подал. Минобороны хотело выгодно утилизировать боеприпасы. Взорвать, кому-то что-то выплатить и закрыть воинскую часть. Так было в Удмуртии, Ульяновске… 15 взрывов в России за 14 лет.

Здания восстановили, а жизнь?

Если сейчас приехать в Урман, то признаков ЧП двухлетней давности почти не найти. Только обуглившиеся деревья кое-где. Да пластиковые окна в домах, их после взрыва установили и в деревянных хибарах, и в кирпичных доминах… Школа, которая приняла на себя основной удар, после ремонта как новенькая. «Была сельская, а стала городская», – говорят местные.

- Школу восстановили, клуб строят, памятник открыли. Всего этого нам и не видать бы, если не взрыв, - говорит учительница истории Надежда Метельская. – Но мы бы всё отдали за то, чтобы вернуть прошлое: воинскую часть, праздники, спокойствие… А сейчас нам страшно! Взрыв многих подкосил. Мы спали без окон, дежурили на крыше с биноклем… Теперь не только документы, но и запасная обувь всегда с собой – на случай, если бежать придётся. Живём как на пороховой бочке. Когда оставшиеся снаряды подрывают, так трясёт... Главе администрации сразу звоним, нас уверяют, что опасности нет. Даже объявления висят с просьбой не беспокоиться. А люди то и дело находят невзорвавшиеся боеприпасы. После зимы земля их будто выплёвывает. То в огороде, то в лесу, а недавно и вовсе возле самой школы обнаружили. Детей гулять не отпускаем. Если бы нам предложили жильё, уехали бы не раздумывая. Здесь остались те, кому больше негде жить.

На месте бывшей войсковой части расположились специалисты Уральского пиротехнического завода. Их обеспечили жильем, охраной… Они утилизируют снаряды. Но местные жители их недолюбливают.

- Они говорят, что по инструкции должна обследоваться лишь территория бывшей войсковой части, - рассказывает урмановец Михаил. - А кто водоёмы и остальную местность очистит? А у них на эти работы договор с Минобороны не заключён. Лишь бы деньги хапнуть. Нанимают местных к себе, а деньги не платят. Никому теперь дела до нас нет…

На огороженную территорию «утилизаторов снарядов» корреспондента не пустили. «Начальник заседает в Екатеринбурге, от него нужно разрешение», - заявили в проходной.

КСТАТИ

Виновными во взрыве признаны солдат-срочник из Мордовии Сергей Деняев и его командир Сергей Рябов. Суд приговорил их к штрафам – 10 000 и 35 000 рублей соответственно.

ЦИФРЫ

522 млн рублей – выделено на ликвидацию последствий ЧС, из них

168 млн – из бюджета РФ

354 млн – из бюджета РБ

(Источник – Минфин РБ) 

(Башкирское региональное приложение к газете «Аргументы и факты», №21, 2013).